Автор: Ряд исследователей допускает предположение, что первые походы в Двуречье и в Малую Азию были совершены киммерийцами еще в XI в. до н. э. (Врун и др.). По-видимому, эти походы киммерийцев и не только на юг, но и на запад, совершались и позднее, вплоть до VII в. до н. э., непосредственно уже смыкаясь с походами скифов. Многократность вторжений киммерийцев на территорию Передней и Малой Азии признается также рядом исследователей, например Б. Н. Граковым.
Из всех показаний этих источников справедливо выводится два важных заключения, сводящихся к тому, что, несмотря на некоторую неопределенность географических и этнографических сведений о киммерийцах, особенно сообщаемых греками, киммерийцы, безусловно, являлись доскифским населением нашего стенного юга и что исходной областью их походов в Переднюю Азию всегда являлось северо-восточное Причерноморье, точнее побережье Меотиды.
Выше мы уже отмечали заслугу Я. А. Манандяна, который, по нашему мнению, убедительно доказал былое существование древнего пути в Закавказье из Приазовья, вдоль восточного побережья Черного моря (Меотидо-Колхидская дорога), которым воспользовались киммерийцы и который недооценивался ранее историками. В данной связи нельзя не подчеркнуть одного важного совпадения, свидетельствующего, что не только литературная традиция греков, но и историческая традиция древневосточных народов (о чем говорилось выше) хотя и смутно, но настойчиво локализовала исходную территорию киммерийцев где-то в пределах северо-западного Кавказа, откуда они прорвались через восточное побережье Черного моря. Здесь уместно отметать, что возрожденное сомнение в возможности использования именно этого пути киммерийцами, высказанное в недавнее время Дьяконовым И. М., на наш взгляд, лишено оснований.
Таким образом, базируясь на исторических свидетельствах, можно к заключению прийти, что в вычислении пределов расселения киммерийцев и во всяком случае границ распространения киммерийской культуры огромная значимость иметь должна и северо-кавказская территория, естественно, в первую очередь его засадная часть. В настоящее время, насколько известно по литературе, все исследователи, в той либо иной степени проявившие интерес к киммерийской проблеме, в связи с разработкой и освещением истории северо-западного Кавказа приходили к единодушному признанию наличия в этом районе киммерийских элементов.
Напомним о положительном мнении по этому вопросу Я. А. Манандяна. Далее, М. И. Артамонов, в связи со своей трактовкой вопроса о времени возникновения больших кубанских курганов, писал даже, что Прикубанье «было, вероятно, центром древних киммерийцев, о которых память долго жила на берегах тесно граничащегося с Кубанью и исторически и географически нынешнего Керченского пролива. Отсюда, писал М. И. Артамонов в другой своей работе, киммерийцы «первые начали грабительские военные действия в страны древнего Востока через Кавказ».
Реальность былого пребывания киммерийцев в восточном Крыму и на Тамани признана и В. Д. Блаватским. Сопоставляя некоторые результаты археологических исследований на территории Боспора с античными свидетельствами о киммерийцах, В. Д. Блаватский не только допускает прошлое существование на месте нынешнего г. Керчи древнего киммерийского пункта, но предполагает даже дей ственность влияния киммерийских этнических элементов в создании будущего грекотуземного государства Спартокидов на Боспоре. Рассматривая тему с других пози ции, пребывание киммерийцев на Боспоре, в том числе и на Кавказе в северо-западной её части, признают и Ю. С. Крушкол и JL И. Лавров.
Очень результативными в нашем аспекте оказались последние работы, произведенные И. Т. Кругликовой на Киммерике и в других пунктах Крыма, доказавшие, главным образом по керамическому материалу, принадлежность поселений восточного Крыма племенам киммерийцев.
Наконец, сами материальные следы прошлого бытования киммерийцев в восточном Приазовье и на Кубани признавал выдающийся русский археолог В. А. Городцов, признает и А. П. Смирнов. Намечая южную границу распространения предметов киммерийской культуры.
