Автор: 
Зародившиеся в польском обществе новые, феодальные производственные отношения открывали широкий простор для дальнейшего развития производительных сил.
IX-X вв. и начало XI в. характеризуются весьма заметным прогрессом в области производства. Прогресс этот происходил как в главной отрасли хозяйственной жизни населения польских земель- земледелии, так и в области ремесла.
Само собой разумеется, что не во всех отраслях хозяйства прогресс был одинаков. Особенно значительные сдвиги в описываемый период были достигнуты в ремесле, менее существенные — в сельском хозяйстве. Но в этих сдвигах не всегда можно констатировать качественные изменения. Во многих случаях наблюдались, пусть и очень заметные, часто резко бросающиеся в глаза, но перемены количественные.
Очевидно, начавшийся где-то около середины IX в. процесс консолидации «племенных» княжеств, завершившийся во второй половине X в. образованием относительно единого Древнепольского государства, благоприятствовал поступательному движению в сфере производства. Дело не только в том, что с образованием относительно единого раннефеодального государства значительно сократились те бесконечные, часто бессмысленные, кровавые столкновения, которые происходили между знатными фамилиями и которые приносили громадный урон польскому земледельцу и ремсслешшку. Дело еще и в том, что с образованием единого государства создавались более благоприятные условия для развития обмена между разными польскими землями, а также между ними и другими странами, наконец, для международной транзитной торговли.
Польша была искони земледельческой страной. Поэтому характеристику се экономического развития естественно начинать с обзора сельского хозяйства и сельскохозяйственной техники. Одним из важнейших проявлений дальнейшего прогресса в области земледелия было неуклонное расширение посевных площадей. В связи с этим продолжалась полная внутреннего драматизма и сложных коллизий вековая борьба человека и леса. Вооруженный топором, используя огонь, человек упорно продвигался вглубь вековых лесов, расчищая путь для сохи и рала. Лес упорно сопротивлялся. Стоило произойти несчастью с земледельцем, как на месте бывшей пашни вновь появлялся кустарник — этот передовой отряд лесных великанов. Все же им приходилось постоянно тесниться перед человеком, и освоенные площади увеличивались из года в год за счет уменьшения лесных массивов.
Страна изобиловала лесами. Их было очень много, настолько много, что расширение пашни не могло еще изменить общего облика края. Рост посевных площадей был тесно связан со все нараставшим процессом заселения страны.
Выкорчевывая и сжигая лес, земледельцы обживали все новые и новые места. Многочисленные реки и водные потоки обычно определяли пути переселенцев.
Расширение площадей, под пашшо происходило, конечно, не только за счет лесных массивов. В Польше известны и лесостепные районы, в которых еще в римский период получило преобладание пашенное земледелие. Его развитию благоприятствовало высокое качество почв-лессовых, степных и болотных черноземов. Такие почвы были широко распространены в Малой Польше, Силезии, на Куявах. Здесь, очевидно, более важную роль, чем корчевание леса, играл подъем нови. Но и ее распашка требовала тяжелого труда и тоже, видимо, происходила в условиях нараставшего процесса внутренней колонизации.
Попятно, не следует преувеличивать размеры этой стадии внутренней колонизации страны. По своей интенсивности она, конечно, не может идти в сравнение с колонизацией XIII-XIV вв. Но развиваясь гораздо более замедленными темпами, она все же была очень важным явлением в социально-экономической жизни польских славян.
В районах, где была плодородная почва (например, Малая Польша и Силезия) переход к пашенному земледелию начался раньше, чем в других районах страны. Это подтверждается находками здесь рала с железным лемехом и деревянным отвалом, которые относятся по крайней мере к периоду так называемого Великого переселения народов. Такое рало могло уже и частично переворачивать подрезанные железной рабочей частью пласты земли. Возможно, что в древности польские племена смогли усвоить от кельтов или римлян и идею плуга. Предположение, что часть славянских племен была знакома с плутом, изготовленным из дерева, еще до IV-V вв. подтверждается как будто бы и данными языкознания. Не менее обосновано и то мнение, что в рассматриваемый период, когда такое большое значение имело расширение пашни за счет леса, широкое распространение должна была получить сохл, которая является более подходящим орудием для вспашки только что очищенных от леса участков земли. Само по себе распространение сохи, а не плуга, вопреки часто встречающемуся мнению, не может поэтому служить признаком отсталости сельского хозяйства. Справедливость такого вывода очень ярко подтверждается русским археологическим материалом.
Но если появление усовершенствованных орудий вспашки датируется более ранним периодом времени, то широкое распространение их падает, по-видимому, имеино на IX-XI вв. Это было тесно связано с быстрым развитием металлургии и ремесла, снабжавших сельскохозяйственные орудия необходимыми железными частями. Правда, говоря о широком распространении усовершенствованных орудий обработки почвы, нельзя не считаться с присущим феодализму консерватизмом в области производства Поэтому распространение сравнительно высокой сельскохозяйственной техники сочеталось с сохранением примитивных орудий труда. Именно этим объясняется, что плуг и примитивное рало могли сосуществовать. На тяжком труде пахаря, опоэтизированном впоследствии Ю. Хелмоиским, основывалось все древнепольское общество.
