Автор: Но решительный поворот в польской исторической науке по вопросу о возникновении древнепольской государственности произошел только в 60-80-х годах XIX в., когда против теории наязду высказались три виднейших польских историка: Ю. Шуйский, М. Бобжинский и Ст. Смолька. Они подчеркивали, что Древнепольское государство явилось результатом самостоятельного развития польских племен, считая главными организаторами государственности местных племенных династов. Появление института земельной собственности они считали следствием княжеских пожалований.
Важно подчеркнуть, что в рассматриваемое время противниками теории завоевания в польской исторической науке выступили отнюдь не революционно, демократически настроенные ученые. Ю. Шуйский и М. Бобжинский принадлежали к так называемой краковской школе в польской историографии, полностью порвавшей с революционно-демократическими и освободительными традициями польских восстаний. Она проповедывала соглашательство с иноземными захватчиками и воспевала пресловутую цивилизаторскую миссию на востоке польских магнатов и шляхты. К краковской школе, отражавшей настроений крайне реакционного лагеря галицийских помещиков, принадлежал и Ст. Смолька, создавший ряд ценных по своим частным наблюдениям и выводам работ.
Далекие от народа, неверящие в его силы, историки краковской школы, положившие начало полному разгрому реакционной теории завоевания, сами вместе с тем выступали с тезисами, оскорбительными для польского национального самосознания. Так, например, 10. Шуйский, подчеркивая сравнительную молодость польской цивилизации, говорил о «свойственном славянской крови отсутствии смысла в области политической организации».
С иных политических позиций выступил несколько позже еще один видный сторонник эволюционной теории происхождения Польского государства и противник концепций наязду, львовский историк права О. Бальцер. По своим взглядам он приближался к буржуазным идеологам теории национальной солидарности, затушевывашей классовые антагонизмы в капиталистическом обществе. О. Бальцер придерживался той точки зрения, что польская государственность непосредственно произошла из родовой организации. Он рассматривал процесс оформления государства как результат удачных военных предприятий талантливых князей. О. Бальцер, прекрасно эрудированный в огромном сравнительно-историческом материале по другим славянским странам, нашел большое число приверженцев и последователей.
Несмотря на то, что сторонники эволюционной теории происхождения Польского государства были буржуазными историками, а часть из них придерживалась открыто консервативно-буржуазных или реакционно-помещичьих взглядов, победа, одержанная ими над теорией наязду, была безусловно положительным явлением в польской историографии. Развенчав концепцию завоевания, эволюционная школа объективно сыграла прогрессивную, патриотическую роль, противопоставив польскую историческую пауку реакционной пангерманской пропаганде, а впоследствии не имевшей ничего общего с какими-либо человеческими чувствами расистской идеологии германского фашизма. Это не значит, конечно, что борясь с этими враждебными польскому народу тенденциями в немецкой буржуазно-националистической историографии, некоторые польские историки па впадали сами в ошибки националистического свойства. На эти ошибки указывают сейчас историки-марксисты, используя богатое наследство польской историографии.
